На границе тучи ходят хмуро.... - Страница 88

— Как я посмотрю, вы зря времени не теряете, мда-с…

Нач. штаба Ченстоховской бригады пребывал в лёгкой растерянности. С одной стороны — сидящий перед ним поручик успел себя зарекомендовать умелым и опытным командиром, штабс-ротмистр Блинский прямо нарадоваться не может… и подполковник Росляков несколько раз отмечал в рапортах… несколько десятков раз. Опять же, награды имеет, проявил себя в бою с самой лучшей стороны… А с другой — молодой ещё, в сущности, человек (притом без малейшей протекции) проявил настолько отменную деловую хватку, словно и не офицер Русской Императорской Армии, а… Мда. Подумав немного, полковник всё же решил: производить оружие, да ещё такое… офицеру и аристократу вполне уместно, более того — даже, некоторым образом, почётно.

— Скажите, Александр Яковлевич… А вы не думали представить пистолет вашей конструкции на рассмотрение в Главное Артиллерийское Управление?

— Признаюсь честно, были такие мысли, Олег Дмитриевич. Только… вряд ли им заинтересуются. Оружие новое и, смею надеяться, хорошее, но есть у него небольшой недостаток. Цена, Олег Дмитриевич, больно высока будет, для господ генералов из Главного Управления.

— Разве? По мне, так вполне недорого…

— Это я своим сослуживцам готов отдавать пистолеты почти по себестоимости, а для других цена будет не меньше тридцати семи рублей… и это ещё недорого, уверяю вас.

— Нда-с… Выходит, вы в убыток себе…?

— Право же, большого урона я не понесу… считайте это моей прихотью, если хотите.

— Гм. Ну что же… Ах да, давно хотел уточнить. Вот, помнится мне, приходила служебная записка от подполковника Рослякова… Вы не могли бы поподробнее поведать мне свои соображения по поводу новой тактики?

Когда Александр вернулся к Софье, то обнаружил рядом с ней сразу пять подруг разного возраста: дамы оккупировали несколько диванчиков и мило-увлечённо общались друг с другом (причём, как уловил поручик, они дружно кого-то обси… э… обсуждали). Заметив подходящего к ним Александра, они оживились ещё больше:

— Князь! Софья Михайловна поведала нам, что вы её изрядно повеселили!?! Расскажите же и нам…

Тут же, к вопросу-утверждению одной подружки присоединились и другие, немного вразнобой загомонив:

— Просим, просим!

— Мы просто умираем от любопытства…

— Ну хорошо, хорошо!!! Располагайтесь поудобнее, милые дамы… Жил-был в солнечной Италии старый бондарь, а жена у него, как на грех, было молода и очень хороша собой…

К тому моменту, когда история пошла к завершению, вокруг князя, баронессы и её подруг образовалась небольшая толпа любителей разговорного жанра. Именно поэтому Александру с Софьей и не удалось улизнуть пораньше с приёма: поначалу не дали благодарные слушатели, затем к ним присоединились офицеры, пропустившие *презентацию* Орла и горящие желанием задать ну очень важный вопрос (причём, как правило, один на всех — нельзя ли и мне опробовать новинку?!), а затем объявили розыгрыш благотворительной (то есть отказаться участвовать… увы, ни в коем разе) лотереи… На следующий день, время для Александра тянулось как резина, а иногда и вовсе казалось — застыло на месте и день будет длиться вечно. В отрядной канцелярии было тихо и тепло… хотелось завалиться на диванчик и помедитировать минут пятьсот-семьсот.

' Ведь и сонливости нет… почти. А двигаться всё равно не хочется. Вот интересно: почему у меня такой *отходняк* только после светских мероприятий? Приёмов-вечеринок, балов-дискотек… может это из-за того, что все они заканчиваются глубоко заполночь? Ну… или очень рано утром… а ведь сколько в засадах сиживал — и ничего, потом весь день свежий, как огурчик! Маринованный…'

Сварив себе очередную порцию кофе (такое ответственное дело он никому кроме себя не доверял) на обратном пути в офицерскую комнату поручик покосился на стол с донесениями и рапортами за вчерашний день, но останавливаться и вчитываться не стал: было бы что важное или интересное, так наверняка уже сообщили бы…

— Вестовой!

— Здесь, Вашбродь.

— Пригласи-ка, голубчик, ко мне старшего унтера второго взвода…

Спустя пять минут на пороге канцелярии нарисовался Григорий.

— По вашему приказанию…

Недослушав, Александр от души зевнул и осведомился:

— Кофе будешь? Я с запасом сварил.

— Не, командир, мне оно не по нутру… Вот разве чайку?

— Чаю так чаю… Сам управишься, или вестовому приказать?

Подождав, пока унтер сходит за кипятком, князь встряхнулся, прогоняя лень, и поинтересовался:

— Ну как, успехи есть?

— Ну! Как не быть… имеются, ага. Троих точно сговорил, четверо в сумнениях пока, ишшо думают.

— Хм. И о чём сомнения?

— Так оне все семейные, вот и сумлеваются — стоит ли им с места старого да знакомого в новое переезжать. Ничё, сговорю! Это… чтой-то ты, Александр Яковлевич, какой-то… уставший?

— А! Вчера до двух пополуночи в собрании проторчал…

Григорий понимающе улыбнулся в усы: в собрании до двух, а на заставу к девяти явился. Значит, баронессу *провожал*…

— Как там наш шпион поживает?

— Да всё как обычно. Тут поспрошает, там послухает, ишшо где потрётся…

Когда Григорий вычислил (молодец, кстати) в своём взводе *дятла*, то поначалу хотел разобраться с ним по свойски — так сказать, не выносить сор из избы. Но пока думал да решал, вернулся из отпуска командир, и унтер с облегчением свалил на него решение нежданной проблемы. Александр не раздумывая долго, решил: указал оставить всё как есть и… не устраивать рядовому Бибикову несчастный случай. А что бы Гриша точно понял, почему это надо сделать, пояснил: